Михаил Жванецкий - Собрание произведений в одном томе
А тот все равно ничего не может изменить. Не может он продать барахло обратно. Его надули, и он сам это чувствует. Но злится не на себя и не на того, кто его надул, а на нашего, который ему раскрыл глаза.
Идите раскройте глаза своему лучшему другу на то, что она вытворяет в его отсутствие. Они все равно помирятся, а вашей ноги в том доме уже не будет. Вы будете враг дома номер один.
Честный человек – это бедствие. Это испорченное настроение на весь день. Когда он выходит из ворот, улица пустеет. Замешкавшийся прохожий получает в награду всю правду-мать и остается сломленным навсегда.
Кто дал право калечить жизнь людям? Вы что-то видите? Закройте глаза. Вы что-то слышите? Заткните уши. Вы что-то хотите сказать? Скажите. В тряпочку. Заверните и тихо опустите в урну.
Все, что вам кажется бездарным, – гениально. Тот, кто выглядит дураком, умнее нас всех. Людям важно, чтоб все было хорошо, все в порядке, все олрайт.
– Ваши дела?
– Отлично!
– Ваши успехи?
– На большой!
– Как жизнь молодая?
– Лучше всех!
– Какой прелестный ребенок! Какая милая квартирка! До свидания! Вы чудесно выглядите!
Нормально, Григорий!
Отлично, Константин!
Мы с приятелем выиграли торт в доме отдыха. Нас с ним никуда не пустили. Несогласованность, знаете, дарят одни, за чистотой следят другие. Но мы с другом выпили по сто и поняли, что награждают одни, убирают другие, а мы намусорим. На коленях съели, только костюмы испачкали, и все.
Пальто мне заказали с воротником. Отобрали мы у ателье это пальто. Хотели им обратно насильно вернуть. Вплоть до мордобоя, чтоб обратно забрали они это пальто себе. У меня фигура и так неважная, а в пальто в трамвай не могу войти, место уступают, без очереди пропускают, плакали вслед две женщины, которые мужей потеряли, и на воротнике такой мех, что от медведя остался, когда всю шкуру уже поделили.
Хотели им насильно вернуть – их больше, не хотят они. Выпили мы с Григорием по двести, надел я пальто: «Смотрится, Константин». А что, нормальное, говорю… Они же объяснили, что этот заболел, а там подкладка, усадка, девочки молодые шьют, а на семьдесят рублей никто не идет.
Часы купили, через два дня календарь отказал. На дворе уже тридцатое, а он все десятое показывает. Выпили мы по двести пятьдесят, посмотрел я на часы – нормальные часы. Потом стрелки остановились, мы – по триста… Я посмотрел на часы: господи, корпус есть, циферблат есть, чего еще надо? Шикарные часы.
А когда потолок в квартире завалился, мы вообще по триста пятьдесят грохнули. И правильно. Сдавали зимой, мазали осенью. Нельзя же все летом делать! Нормальная квартирка.
Опять в санаторий попали специализированный. Еда там – что в кинотеатрах в буфетах перед «Щитом и мечом» дают… Но у нас с собой было, мы в палате приспособились – кипятильничек, плиточка, концентратик гороховый. Нормально, говорю, Григорий!.. Отлично, Константин!
Обратно лететь – сутки на аэродроме торчали. Полсуток погода, полсуток техническое состояние, пять часов в кабине багаж грузили, шесть часов выгружали… Ну, у нас с собой было. Нормально, говорю, все равно быстрей, чем поездом. Подсчитали – вроде бы не быстрее, вроде бы даже медленнее. Ничего, говорю, по буфетам походили, с людьми познакомились, на скамейке полежали. Наземные службы отстают, воздушные обгоняют, так что мы в их положение вошли, теперь им в наше войти, и нормально, Григорий!.. Отлично, Константин!
Посидели, отдохнули. Сейчас летим обратно. Правда, сели в Куйбышеве, потому что Казань не принимала, хотя нам надо в Харьков. Но у нас с собой было… Сейчас город посмотрим, нормально, Григорий! Отлично, Константин! Нам сказали, что стоянка шесть часов, через час предупредили, чтоб не уходили, через два часа вылетели. Не все, конечно… Те, кого предупредили… Но у нас с собой было… Поездом поедем, чего расстраиваться. Нормально, Григорий!.. Отлично, Константин!
Приехали домой, снова пальто на глаза попалось. У нас с собой было.
– Ну-тко я нырну, глянь, Константин.
– Нормальное. Носи на здоровье. В случае чего я буду ходить сзади, объяснять, что никто не хочет за семьдесят рублей над утюгом стоять.
Мы в один город приехали. Не просто, а по приглашению председателя горисполкома. Он по телевидению выступал: «Приезжайте в наш город, вас ждут новые гостиницы, пансионаты, кафе». Так упрашивал – мы поехали. Но у нас такое впечатление все-таки возникло, что нас не ждали. Решили к председателю зайти. Объяснили секретарше, что мы не просто свалились, а по приглашению.
А она нас выставила за дверь: «Вас много, гостиниц мало. С ума сошли. Так и будете по всем городам ездить, чьи председатели по телевидению выступают?» Ну, мы на вокзале при буфете приняли по двести… Нормально, говорю, чего? Действительно, нас много, а мест мало. Нас много, а штанов мало. Тут один выход, Григорий. Нас должно меньше быть. У тебя дети есть?.. Нет. И у меня нет. Нормально, Григорий! Отлично, Константин!
История болезни
Для Р. Карцева и В. Ильченко
– Кто следующий к врачу-психиатру, войдите!
– (Входит.) Здравствуйте!
– Ну-с, молодой человек, расскажите о себе!
– Гав!
– Ясно. Поговорим о чем-нибудь другом. Скажите, вы любите спорт? Коньки, лыжи?
– Конечно.
– А искусство, театр любите?
– Кто этого не любит?
– Вот видите, у нас все хорошо, все прекрасно. Ваша профессия?
– Гав!
– Ясно. Поговорим о чем-нибудь другом. Скажите, и давно у вас это?
– Что?
– Ну это… вот это… с хвостиком…
– Не понимаю.
– Хорошо. Поговорим о чем-нибудь другом. Где вы работаете?
– Гав! Гав!
– Сосредоточьте ваше внимание и постарайтесь вспомнить, как у вас все это началось?..
……………………………………………………
– Сидоров! Срочно сделай эту работу!
– У меня уже есть срочная работа.
– После той работы срочно сделаешь эту работу!
– После той срочной работы у меня есть еще одна срочная работа!
– Вот после той еще одной срочной работы срочно сделаешь эту работу!..
– А у меня обед!
– Проголодался?!
– Проголодался!
– Тебе кусок колбасы дороже завода!
– У меня обед!..
– Так вот, придешь после обеда и срочно сделаешь эту работу!
– А после обеда я поеду за деталями!
– Вот приедешь с деталями и срочно сделаешь эту работу!
– Это будет конец рабочего дня. Я домой иду!
– Ты останешься на два часа и срочно сделаешь эту работу!
– После работы?! Да? Я вечером иду в институт, у меня экзамены!
– Экзамены? Инженером будешь?
– Буду!
– Мало у нас этого добра!
– Еще один будет!
– Завтра с утра придешь и срочно сделаешь эту работу!
– Завтра? С утра? На рассвете? С солнышком?
– Да!
– А я во вторую смену!
– Сколько?
– Неделю.
– Хорошо! Придешь через неделю и срочно сделаешь эту работу!
– Через неделю? С утра? На рассвете? Пятнадцатого?
– Да-да!
– А я иду в отпуск!
– Придешь после отпуска и срочно сделаешь эту работу!
– После отпуска? Это будет уже следующий год! У меня по горло срочных работ!
– Ты мне через год срочно сделаешь, ты мне через пять…
– Через двадцать пять я вам сделаю!
– Ты мне на том свете придешь и срочно сделаешь эту работу!
– На том свете? Вместе с тобой!
– А я с тобой попрощаюсь! И ты у меня сделаешь!
– Не сделаю!
– А я говорю – да!
– Нет!
– Да!
– Нет!
– Да!
– Гав!
– Гав!
Ночью над городом
Ночью, когда все уснут, выплывает моя кровать.
Из окна.
И плывет над городом.
Присмотритесь.
Вот свисает одеяло.
Из подушки торчит нос.
Сода в изголовье.
Ножки торчат. В основном две.
Тикает будильник.
Играет музыка.
И мы уплываем.
Над спящими и лежащими.
Над секретным.
Над всей сутью.
Если выйти часа в четыре, меня можно увидеть над заливом.
Над черными волнами.
Эта кровать и тело, вдавленное в подушку.
Глаза закрыты. Свинцовое лицо.
Шум, шум Финского залива.
Безлунная ночь. Холод.
Волосы дыбом! У штурманов пляшут картушки компасов.
К чертовой матери прыгают стрелки.
А я возвращаюсь.
Залив. Гавань. Стадион.
Большой проспект.
Шестнадцатая, Пятнадцатая, Четырнадцатая, Двенадцатая, Восьмая линии.
Нева, Стачек, Ветеранов.
В этот момент жутко вздрагивают таксисты.
А если все-таки не бояться и выглянуть в пять, можно увидеть, как я вплываю с грохотом, становлюсь на место, опрокинув торшер…
И тогда рассветает.
Как жить в таком ужасе?
Невозможно.
Надо вылетать в светлое время.
Нашим женщинам
Женщины, подруги, дамы и девушки! В чем радость и прелесть встреч с вами? Почему вы созданы такими? Нежная кожа, эти глаза, эти зубы и волосы, которые пахнут дождем. Этот носик и суждения по различным вопросам.
